Два одинаковых текста, про два похожих места, от одного шефа.  Этот рест больше про рыбу.

Несмотря на мое брезгливое отношение к французской гастрономии, ко всем этим лапкам/улиткам-в-масле, нелепым безжизненным батонищам хлеба с нано-прослойкой ветчины, круассанам и всевозможным «тушениям» (отдельное фиаско — это бресская курица, за космо-деньги. Что бы ни говорили мне горе-гурманы, я очень хорошо помню эту курицу: в моем советском детстве она называлась «гончая»: такая же синяя, жилистая, резиновая, безвкусная. Оставляющая четкое ощущение, что я вгрызаюсь в чей-то стылый неподатливый иссиня-кремовый труп. ) — есть-то где-то надо.

Конечно, вся страна не может быть невкусной, но невкусной легко может быть вся распаренная французкая кухня, как безвкусен любой туристический аттракцион.

Но есть нюанс.

Три из четырех ресторанов, которые за 21 день катания сверху донизу по стране произвели на меня впечатление, управлялись не французами, шефы были иностранцы, и еда представляла дичайшую смесь Франции/Перу/Японии/Мексики и чего-то, видимо, из шефского детства — и это охуительно.

Небольшое совсем пространство, в два этажа, забито как на премьере Аватара, живо и шумно, почти по-итальянски. 

Шеф — вьетнамец, выросший в Японии, и поэтому Японии тут с лихвой. Но это не тупо юзу/понзу, это какое-то скорее нюансное ощущение, в подходе, подаче, смешение несмешиваемого — Япония как эмульгатор. 

Это в каждом блюде, перфектном, но не замученном, как у французов, здесь всё какое-то на игре и кураже, даже с вызовом.

Ну и ощущение, что вы пришли в сложные гости, куда хозяин редко зовет, но уж если позвал, то будьте-нате! — получите сервис.

Здесь все видно по картинкам, уверен. Место компанейское, на мой вкус идеально для четверых: пробовать, обсуждать, меняться тарелками, кусочничать, пить недорогое шампанское, и еще раз, и опять, смеяться, вываливаться гурьбой на улицу, на набережную, туда, где тысячи тинов гуляют на диагональных склонах так, как будто у них последний день каникул, стрельнуть косяк, сидеть, смотреть на блики от домов яркие в черной воде, и… Франция становится не такой уж отвратительной.

1: Сразу выгрузившись из самолёта — отключите снобизм.

Здесь нет отелей 5L, и 5* нет, и 4*-то придуманы, здесь, честно скажем, 95% территории — это полу-руины обычной средней азии, куда артефактами воткнуты, как космические корабли, мечети и площади Прошлых Времен.

Здесь нет люкса и роскошества, и поменяв 100$ на местные, каждый — бгачка (с).

Но. 

Здесь как у Толкиена, да и ещё много где, «эльфы покидают Средиземье», и вот эта тоска ушедшего Величия, эхом в каждом израсце, идёт дождь, отражения вас в мокром камне несмелые, еле обозначенные лишь , как пятно цвета, и почти 3К лет истории, с возвышениями, падениями, выпотрошенными этими с загибом клинками, беременными женщинами и четвертованными нерождёнными младенцами.

Золотая Орда, Белая Орда, Александр Великий, Чингиз-хан, Темур: да ну нахуй…

Лазуритовые купола отстроили — норм.

Здесь нам, фактически, не встретилось мудаков. Прикиньте? Ноль мудаков — как если бы все жители стали операторами, они тоже не бывают мудаками.

Здесь таксисты если и хотят вас «поиметь», то просят 1-2 доллара сверху.

Здесь за 10$ вкусно так, что ебанешься.

Здесь лавки ремесленников выглядят так — как будто разграбили Каирский Музей.

Сколько всё это стоит? переведите в жизни/секунды. Дико дорого. А в деньгах — такси по 70 центов, да булатная сталь по 70 долларов.

И это только первый слой, кожура, нано-кожа Города, которому почти 3000 лет.

Попробуйте: прокатите по нёбу «трррррэвеллингг ту Саммааррррканд».

Вы вываливаетесь с утра, типа умные, у гробницы Темура: ооооуккей, мы сами с усами. И еще до гида стоите такие и думаете:

 — бльдь, это вот всё?! нахуя мы прилетели-то?!!

Здесь надо вернуться к пункту 1: — отключайте к хуям снобизм, и если вы восприимчивы к Красоте — у вас точно джекпот.

Наш гид, физик-ядерщик из Дубны, выдворенный осколками Союза сюда, сбивался с Темура на звёзды, что правильно, здесь был центр научного мира когда-то, лил тот же дождь, не видно нихуя сквозь запотевшие окна машины — и так лучше даже: от артефакта к артефакту, телепортация.

Лазуритовые, иногда смятые землетрясениями, многодесяткометровые штуки, чуть повернись, и без солнца камень играет свою forTheKrasota оду ежесекундно, Калатрава? Хадид? Райт? — да вот же они.

— минимал/флэт/диджитал? — вэлкам, в 11-м веке.

Сталактитовые потолки, лучи солнца. Идеальные цветовые и геометрические паттерны в СОТНЯХ вариантов, космические корабли растут из морока теперешней Средней Азии, тут, там, особенно там.

Зороастризм, Ислам, безвременье, Христианство —  они все сплавились в тугой клубок, и живут до сих пор, узбекский, русский, фарси.

Только здесь крылатые львы на фасаде медресе могут жить спокойно бок о бок с её пред-пред предтечей, 400 лет назад смотрящей лоб в лоб без вольностей.

Всё это строго в мозг, цветами и формами.

Слои, слои, слои.

Tips & tricks, ниже:

1: ехать лучше с долларами, проще и комфортней всего, что такое евро — люди не в курсе, банкоматы работают только с визой: мастеркард? не, не слышали.

2: первое, что делаете — заменяете симку на местную, в центральном офисе билайна, иначе: супер компания МТС захуярила мне за 120мб трафика 4.700₽ (привеееет! «забугорище»!) за 15 минут.

3: не выебывайтесь, возьмите хорошего гида на машине (80-90$ в день), вы столько всего про Темура, иранскую архитектуру, империю, город, саркофаги услышите!

4: не ведитесь на советы «бывалых» путешественников, таксистов, парней в отеле: они хотят как лучше — привезут в огромный парадный сарай, с музыкой и официантами в тройках, оно вам надо? — нет.

5: ходите по самым затрапезным местам, которые покажет гид или www.rere.vision — и будет вам гастро экстаз.

6: живите в старой советской большой гостинице palace hotel, ****, не готов город еще к «бутик отелям», хоть парни и стараются.

7: дайте городу время раскрыться, не торопитесь, не ждите многого сразу, и если вы восприимчивы к красоте — вам вернется сторицей.

8: торопитесь: все эти такси за 0.7$, отели за 40$ и невероятное мясо на двоих за 9$ — ненадолго.

9: будьте готовы к невероятной погоде: в ноябре вечером может быть +20, а утром -5, и наоборот.

Летите!

Нет, это был полный залёт….

На улице лило, как из ведра, темнело, и без того угрюмые горы пугали. Господи, как же отличается Гарда в хорошую и плохую погоду!

«Пошли куда-нить, мне все равно» — пропищала я, и муж втащил меня с вывернутым от ветра зонтом в какую -то дверь.

Впоследствии выяснилось, что дверь была не случайная. Как всякий зацикленный на своих интересах псих, я потеряла всякую связь с миром и семьёй и обретала ее лишь в моменты, когда говорят про четыре интересные мне сферы: музыка, еда, путешествия и книги. Чтоб хоть как-то коммуницировать с матерью-женой, все члены семьи постоянно читали книжки и искали рестораны, которыми  меня можно «уесть-удивить». Так что эта дверь была не случайной.

Справочники Доломитовых Альп и Великих озёр называли Al Volt лучшим творением рук человеческих на тему трентийской кухни.

Венец творения выглядел странно. Это была такая мечта домохозяйки преклонных лет на тему «уютоса». Ад, короче. Постановочные уебанские красные на белом или белые на красном бокалы, кружевные салфетки, розочки, рюши и прочие атрибуты климактерических дам, считающих себя эталоном вкуса и носящих вытачки-втачки-затычки разные. Гробовую тишину ажурных извращений нарушали безвкусные, но хоть старые (им я прощаю все) серванты, комоды и горки с мерцающим хрусталем и пыльными грустящими амурами и прочей нечистью.

Я скучающе оглянулась вокруг.

Шел сорокхрензнаеткакой год моего рождения, и именно в этот счастливый день меня угораздило оказаться в таком убожестве.

Закатив глаза, я заказала Бароло и услышала: «Может, мадам желает изучить нашу винную коллекцию? Я оставлю карту». Карта внушала надежду и размерами, и этикетками, сразу захотелось чего-то этакого в стол. Я подумала, что и на старуху бывает, и полезла в меню…

Линь, лещ, налим, щука…. Ого! Настоящий Локаворский ресторан! Олени, косули, рябчики продолжили, сверху прилетел увесистый кабан, открыли вторую бутылку.

Ресторан наполнялся людьми, словно приехала электричка. Столы закончились в момент, и я поняла, что если закрыть людьми красные рюши, убрать постановку и вообще смотреть только в тарелки, то ресторан ещё ого-го….

Но я ещё не видела десерта.

«Возьмите наши фрукты»,- сказал официант и я, конечно же, с кривым е..лом, заметила, что «в России достаточно фруктов».

«У вас таких нет!» — не сдавался он. Все предыдуще съеденное давало ощущение, что «плохого не посоветуют». И мы сломались.

Это были те самые итальянские обманки, начиненные мороженым, нежные кожи-сферы. Светящиеся тонкие цедры и даже  молодая скорлупа ореха, вываренная в сиропе, и снова с лучшей в мире начинкой. Все вместе стояло в ледяной вазе, дымящейся, словно сама Гарда после дождя. Для усиления эффекта — внутри горела лампочка. Ею хозяева прислали последний привет от своего «шокер-вкуса», но индульгенция была уж выдана, и мы пошли кружить, словно два жирных пингвина, пытаясь кругами вдоль озера заработать и себе толику прощения за ужин в восемь блюд. Но, наверное, в ресторанном раю, все обжоры его получат. За меценатство и самопожертвование. Аминь.

Саппоро — это «город 15 лет  назад».

Сначала — как найти: пойти по адресу и подняться на последний этаж билдинга — название вспомнить не удалось, и полуторачасовое блуждание по Гугл Мэпс стрит вью успехом не увенчалось: огромный TOKYU, следом за ним — дом с часами, и следующий наш, на лифте до конца.

Все эти японские своеобычности, которых не увидишь в Токио уже. Подслеповатый неон несмелый, дома одинаковые, старая, навевающая дикую тоску, особенно деталями, архитектура 70-80-х, которая, кажется, хочет вылезти из рамок железных своих, и стать чем-то блистающим и модным, но не выходит.

Вся жизнь приросла к вокзальной площади, домищи сгрудились вокруг толпой, аж тесно им.

И норы широченных подземных переходов, ярусами километровыми: туда же вынесены “веранды” подземных рестов, с причудливыми скамейками, столами, etc; магазы даже модной вполне одежды здесь. Говорят, снега столько зимой, что вся жизнь там, под землей: чисто, тепло, красиво.

Один из домов “на районе” — 9-ти этажный департмент стор, туда-то мы и дернули, по рекомендации.

Лифт, прям как в любом аниме: обитый на стенах серым ковролином, выше — стальной, плексигласовые индикаторы огромные, в ряд, под потолком: что/где на этажах, тепло-желтым светят, наш, 9-й, оснащен только иероглифом — никакого уважения к гайджинам, стайл!

Кстати, вот этот “янтарно-желтый” тусклый свет — это вообще ключ, ко всем дверям: ко всему настроению этого города, где в 17:02 в октябре уже ночь, к ресторану, еде, людям.

Дзиииинь.

Двери открываются, и вы попадаете в полутемный рест, с глянцевым натертым деревянным полом, в котором отражаются лампы точками, порог, домик для духов, здесь надо обувь долой, деревянные ключи огромные от щузбоксов, к полукруглой стойке…

Машина времени: “все, как сто лет назад”, даже цифры по-японски столбиком, иностранцев не видели, похоже, с первого пришествия, единственное, чего не хватает, — снега за огромным, разбитым на секции, полукруглым окном.

Еда.

Это прям место для длинного вкусного, пьяного, без претензий, без выебона, веселого ужина. Еда — любая, как раньше в конвеншенл рестах японских: суши, якитори, стейки, темпура, удон, etc — все, что есть в печи, все на стол мечи, так часто бывает в самых плохих ресторанах.

Но есть нюанс — это хороший ресторан.

Достаточно  посмотреть карточки, чтобы даже не осталось сомнения в  запредельном качестве всего, что “подают”, от «сашими  cо слезой»™ до митболов с желтком в понзу.

Так и должно быть в нормальной японской жральне: дернули со всего света по нитке, и вот тебе — одеяло.

Ну и чек, не токийский совершенно, тоже из прошлого.

Пьемонт. Окрестности Альбы. Конец октября. Понедельник.

Дождь проливенный с утра до ночи.

До ближайшего магазинчика с ассортиментом барбареско и бароло бегом под зонтом короткими перебежками.

Лучшее гастрономическое место мира в лучший сезон, блядь.

Половина приличных ресторанов в понедельник закрыты.

Ты наблюдаешь окрестности из окошка авто, меланхолично натираешь в комнате белый трюфель, опасливо, помятуя об итальянской дорожной полиции, наливаешь бароло и жизнь представляет собой странный сплав отчаянного гедонизма и отчаянной же беспросветности.

И все это только после завтрака – впереди день, неотличимый от вечера и следующий день с тем же прогнозом: дождь, пасмурно, исхода нет…

И ты, презрев подлый Трип эдвайзер, влезаешь в мишеленовский справочник и начинаешь тупо обзванивать рестораны поблизости.

Закрыто…

Закрыто…

Закрыто…

Но вот, километрах в пяти от тебя под деревенькой Монфорте находится траттория с малообещающим названием della Posta.

Да, они работают в понедельник … Да, они постараются найти для тебя место через полчаса…

И ты едешь обреченно, потому что мишеленовская рекомендация, конечно, да, но очередная паста с трюфелями за 40 Евро была съедена вчера и будет, по всей видимости, съедена сегодня вечером, нынешняя бутылка бароло от предыдущей отличается только этикеткой, старость не за горами и в воздухе отчетливо пахнет большой войной.

Входишь понуро, отряхивая зонт, а там чистая радость и дольче вита: народу биток, многоязычный гул, вышитые салфеточки, растопленный камин, гравюры, густо развешенные по стенам, улыбающаяся мама – официантка и взволнованный юноша-сомелье, строго соблюдающий все ритуалы профессии: декантер, ополаскивание бокала, проверка на нос, на цвет, на вкус…

Да, паста. Да, тартар. Подносик с белыми трюфелями (а как без этого в сезон?) под стеклянным куполом: когда его приподнимают – аромат шибает в нос. Но в отличие от вчерашнего чопорного однозвездного мишелена, если уж мама-официантка трет в пасту трюфель, то так, что под слоем не видны тальятели ручной работы. И комплимент от шефа, и еще комплимент от шефа, и более чем разумные деньги в итоге, и улыбки и многочисленные «арриведерчи» на прощанье, и пьемонтское солнышко, наконец-то выглянувшее из сплошной итальянской хмари и встречающее тебя на входе.

Есть шефы, которые прут как паровозы, им, к хуям, не надо нe мишленовских звезд, ни ворлд топ 50.

Полная посадка — где угодно, хоть в торговом центре, хоть на окраине Токио.  

Молчание за столом, все головой в еде, и четкое, прямое как металлический рельс, понимание — о чём эта еда.

Интермедия. 

Все ржут над Малевичем, над его черным квадратом, не имея и мысли даже о супрематизме — где черный цвет — Вселенная Всех Цветов, но это сложно, быдлу надо Интерстеллар, да и хуй с ним.

Но есть пример который невозможно отрицать, если у респондента не мозг дождевого червя, конечно.

Красный квадрат.

Всего лишь красный, чуть-чуть неровный квадрат, один угол которого выступает за грань картины.

Ничего гениальней (Врубель прости!)  нет. 

Это форма, пытающаяся вырваться из формы. 

Преодоление? Кураж? Победа? Месяц Май? Карьера? Вызов? Кража? Авантюра? Нетерпимость?  Падение? Полёт?  Шанель?

Всё это — чудо.

Обратно к еде: так и здесь.

Перепридуманно, собранно из сверх-компонентов, дать остыть, зачерпнуть ложкой, вилкой накрутить, 30 секунд… 45.., и вы, внезапно, вылизываете тарелку, по-тихому.

Done.

ПС: срединий счет с пятью бокалами + юзу скрюдрайвер, 200$ на двоих. И вам, конечно, надо про Мск, но, сука, в Мск, НЕТ таких рестов. Смиритесь. Билеты туда/сюда 500$ (заранее), кстати